Читать онлайн книгу "Основы психологии художественного творчества"

Основы психологии художественного творчества
Алексей Львович Гройсман


В основу книги положены результаты многолетнего изучения автором психологии художественного творчества актеров и режиссеров. Рассматриваются вопросы природы творческой личности, ее особенностей и психологических механизмов творчества. Значительное внимание уделено методам исследования и практическим тренингам для коррекции и развития профессионально важных черт личности и психических состояний.

Учебное пособие адресовано студентам творческих специальностей высших учебных заведений.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет.





Алексей Львович Гройсман

Основы психологии художественного творчества



…Творчество артиста – это психофизиологический процесс. Возможно ли изучать творчество, не имея никакого представления ни о физиологии, ни о психологии человека?

    К. С. Станиславский Из записных книжек






1

Эмоционально-рефлексивная природа искусства





Истоки зарубежных теорий художественного творчества


В давнем споре о месте и роли искусства в человеческой жизни отчетливо просматриваются две главные, противостоящие друг другу концепции. Согласно одной из них, назначение искусства состоит в том, чтобы служить проповедью, наставлять на праведный путь, стимулировать общественную активность, пробуждать дух преданности какой-либо социальной идее и т. п. Согласно другой концепции, искусство является прежде всего исповедью, разрешением от духовного бремени, облегчением души, эмоциональной разрядкой, чувственным наслаждением и т. д. Соответственно, в этих концепциях по-разному истолковывается и такая фундаментальная для искусства категория, как катарсис. В первом случае катарсис представляется очищением души от всего телесного, сосредоточением на самом себе (Платон), осознанием и искоренением страстей (П. Корнель), иными словами – средством или неким условием, ведущим к достижению цели, постижению истины, совершению подвига, выполнению нравственных требований и побуждений. В рамках этого подхода подчеркивается дидактико-морализующее начало искусства.

Во втором случае катарсис понимается с позиций функциональной теории искусств, выделяющей прежде всего психотерапевтическое воздействие искусства как «облегчения, связанного с наслаждением» (Аристотель), как «средства гармонизации страстей и умиротворяющая завершенность» (И. В. Гете), как сублимация и изживание патогенных аффектов, грозящих личности интрапсихическими конфликтами (З. Фрейд) и т. д.

Нет согласия и в том, как нужно понимать природу художественного таланта. Так, И. Кант считал, что «гений – это природные задатки души, через которые природа дает искусству правила». Кант абсолютизировал задатки художественной одаренности, заявляя, что «гений есть образцовая оригинальность природного дарования субъекта», чем несправедливо умалял социальную обусловленность творчества. Ф. Шиллер вслед за Кантом связывал бессознательное в творчестве художника с природными задатками творца, игру подсознательных способностей считал основным источником художественного творчества. Методология Шиллера, несмотря на некоторую наивность («Красота должна вести людей на истинный путь»), основана на верном понимании эстетической деятельности как результата взаимодействия человека с окружающей средой. Утопические концепции были продолжены в немецком романтизме (Ф. В. Шеллинг, И. Г. Фихте). А. Шопенгауэр, понимая сущность природных и общественных явлений как ступени объективации некоей «мировой воли» («мир как воля и представление»), признавал за гением исключительно редкую способность к интуитивному познанию, а таланту оставлял лишь дискурсивное познание. Он проводил резкую грань между гениями и обычными людьми, причисляя гениев к элите. Развивая взгляды своего учителя Шопенгауэра, Ф. Ницше связывал возникновение эстетического с освобождением от воли и власти с целью «созерцания мира со стороны». Противопоставляя дионисийское и аполлоническое начала в искусстве, он усугубил негативные субъективно-психологические черты философии своего учителя и пошел далее по пути биологизаторства, отдавая решающую роль культу природы, телесной стороне человеческой деятельности даже в понимании общественных явлений и художественного творчества («тело как руководящая нить»). Пониманием художественной одаренности как таинственного и исключительного свойства избранных натур, а художественного творчества как неосознаваемого иррационального порыва вдохновения, проникнута интуитивистская эстетика французского философа А. Бергсона. Высшим этапом эстетической мысли прошлого является теория художественного творчества Г. В. Гегеля. Критика романтизма привела его к подчеркиванию ведущей роли сознания в художественном творчестве в качестве состояния деятельного формирования как в субъективном внутреннем мире, так и в объективном выполнении художественного произведения. Не отрицая роли задатков художника, Гегель не умалял и роли социальных факторов в формировании таланта. Он считал, что хотя талант и гений художника имеют в себе элемент природной одаренности, последняя нуждается для своего развития в культуре мысли, в размышлении о способе ее осуществления, а также в упражнении и приобретении навыков. Диалектично рассматривал Гегель и специфику объективности в искусстве в зависимости от природы идеала, составляющего содержание и определяющего форму художественного произведения.

Размышляя над психологической структурой личности, основоположник психоанализа З. Фрейд вначале построил «топографическую» модель психики человека, в которой он выделили три основные сферы: сознательную, подсознательную и сферу сверхсознания. Отдавая бессознательному в психике решающую роль, преувеличивая значение сексуального инстинкта, психоанализ генерализовал эту трехсложность психики на всю психологическую и даже общественную жизнь человека. Универсализация психодинамических механизмов личности привела Фрейда к последующему введению энергетической модели с заменой вышеназванных терминов понятиями «Я», «Сверх-Я» (цензура сознания, общественная мораль) и «Оно» (область подсознания).

В области подсознания господствуют те же агрессивные и сексуальные инстинкты, которые пытаются навязать «Я» свою активность и овладеть сознанием. Тогда пробуждается совесть («Сверх-Я»), что может проявляться «комплексами», и «Я», пытаясь удалить импульсивные влечения «Оно» из сферы сознания, старается подавить первичные влечения. В полной мере личности это не удается, в связи с чем появляются «скользкие пути к удовольствию», характеризующиеся сублимацией их в художественном творчестве, сновидениях, оговорках, описках, остротах и т. п. Таким образом, механизмы искусства понимаются психоанализом как своего рода «заместительные образования», в которых первичные влечения и эмоции путем сублимации («возгонки») находят частичное удовлетворение в замаскированной символической форме. По этой же энергетической модели личности бессознательное находит в образах искусства приемлемые для цензуры сознания символические формы проявления либидинозных тенденций личности. Объективная реальность в акте творчества понимается как негативная сила, а художественное творчество, возникающее в результате сублимации (возвышения или переключения от либидо в иные социально-культурные сферы деятельности) трактуется как замещения, проявляющиеся в акте творческой деятельности или социальном экстрацентризме. В конечном счете вся духовная сфера деятельности человека является тщетной, ибо общественные санкции препятствуют свободному соблюдению «принципа удовольствия» и приводят к реактивным образованиям, т. е. к нервно-психическим расстройствам человека. Анализируя творчество Софокла, В. Шекспира, Ф. М. Достоевского, З. Фрейд приходит к выводу, что влечения и их превращения суть конечный пункт, доступный психоаналитическому познанию. С этого момента оно уступает место биологии. Как наклонность к вытеснению, так и способность сублимирования мы должны отнести за счет органических основ характера. Так, в ортодоксальном психоанализе утвердился биологизаторский подход к пониманию личности, ее творческой деятельности, впоследствии несколько подновленный неофрейдистами.

Ученик З. Фрейда К. Г. Юнг связывал проблему творческой деятельности художника с «архетипическими» особенностями личности и «коллективным бессознательным». Если принять разделение типов человеческих личностей по Юнгу на интровертов и экстравертов, то предполагается некая фатальная зависимость творческой активности от этой типологии. Так, интровертам свойственны преимущественно «озарения» сознания интеллектуальной интуицией, а экстравертам приписываются «озарения», получаемые в ходе активного восприятия внешних воздействий. Амбоверты занимают среднее положение.

В ряде работ К. Г. Юнг критиковал Фрейда за биологизаторство, связанное с произвольной сексуальной символикой и медико-вульгаризаторским подходом к художественному творчеству.

Чтобы отдать должное художественному творчеству, аналитическая психология должна покончить с медицинским предрассудком, потому что художественное творчество – не болезнь и не требует врачебно-медицинского вмешательства.

Дж. Гетделс, Ф. Джексон и Л. С. Кюби находят сходство между творческим процессом и свободной игрой воображения, имеющей много общего с детскими играми. Е. Шехтель усматривает источник творческой свободы художника в состоянии особой «открытости психики во внешний контур». Ю. Раудсепп считает, что появление чужеродного элемента в поле внимания творящего индивида может тормозить развитие «блестящей» идеи. Обосновывается практика «брейнсторминга» («мозгового штурма») с отсутствием критики в период генерации творческих идей. По А. Маслоу, «первичное творчество» присуще лицам любознательным, живым и спонтанным, принимающим свою нежность, женственность и эстетическую ориентированность. С этим солидаризуется и А. Кестлер, который полагает, что для творческой активности необходимо иметь живое интуитивное воображение для новых идей, которые не выводятся дедуктивно, но получаются посредством артистического творческого воображения.

Признавая решающую роль символического мышления А. Кестлер категорично заявляет, что «настоящее творчество начинается там, где кончается язык».

Г. Рид в своей книге «Воспитание искусством» объясняет модернистские тенденции в живописи с биологизаторских позиций, устанавливая слишком жесткие связи между психофизиологической структурой личности художника и ее тяготением к различным течениям в искусстве. Так, по Риду, реализм, натурализм и импрессионизм возникают как направления, адекватные мыслительному типу художника; экспрессионизм и фовизм являются уделом сенситивных лиц; а сюрреализм, футуризм – продуктами творчества сентиментальных, мистически ориентированных художников.

Основные положения классического психоанализа разделяют и другие зарубежные философы, хотя и делают оговорки о влиянии социальных предпосылок на художественное творчество. Однако в целом творчество определяется сексуальными и агрессивными импульсами, заострением на ранних этапах развития либидинозных тенденций. Например, С. Кринкер полагает, что художественно одаренный субъект обязан обладать активной агрессивностью в борьбе за свой талант. А. Винкерт делает поправку на возможность более конструктивных взаимоотношений между художником и реальной действительностью, но художественную самореализацию понимает лишь как уход завороженной человеческой экзистенции от фатальной обреченности в потерянном мире. Истоки экзистенциальной философии находятся во взглядах немецкого ученого М. Хайдеггера и феноменологии Э. Гуссерля. Дальнейшее развитие экзистенциальная философия получила в работах французского философа и писателя Ж.-П. Сартра. Продолжая линию противопоставления реального мира человеческому существованию, Сартр устраняет пораженчество и квиетизм с помощью активности воображающего сознания, а «экспансистская» модель художественного творчества заменяется так называемой ангажированной (активной). Если первый тип характеризуется констатацией трагизма и безысходности человеческого существования, отказом от участия в борьбе за свободу и бегством в прошлое, то ангажированная модель художественного творчества предполагает преодоление неблагоприятных ситуаций. Художник, артист, писатель должны быть «вовлечены» в общественную жизнь для того, чтобы содействовать изменению таких ситуаций у людей во имя достижения свободы.

Ж.-П. Сартр рекомендует чаще использовать в творчестве так называемые «пограничные ситуации» (ситуации выбора, страха, досады, тревоги, отчаяния). Они представляются ему наиболее универсальными, общечеловеческими. К тому же такого рода ситуации предельно обнажают трагизм человеческого существования, и потому в них, по словам Сартра, свобода раскрывается в своем высшем градусе.

Если в ранних работах Ж.-П. Сартра говорится, что «глупо смешивать моральное и эстетическое», то в последующем философ подчеркивает активную позицию искусства, необходимость обновления литературы и возможность «вливания в нее свежей крови». По мнению Ж.-П. Сартра одним из первопричинных мотивов художественного творчества, безусловно, является необходимость чувствовать себя существенным по отношению к миру.

Анализ зарубежных теорий интуитивного познания и художественного творчества дан в трудах М. Н. Афасижева, А. А. Налчаджяна и других авторов.




Становление отечественной психологии художественного творчества


В отечественной психологии не наблюдалось засилья биологизаторства и медицинской парадигмы в анализе художественного творчества. Основоположник отечественной психологии Л. С. Выгодский в своем предисловии к книге П. М. Якобсона «К вопросу о психологии творчества актера» сразу же заявляет о примате социальных подструктур в творчестве над биологическими. Он утверждает, что «не биологические закономерности определяют в первую очередь характер сценических переживаний актера, будучи включены в широкую социальную систему»[1 - Хрестоматия по психологии художественного творчества / Под ред. А. Л. Гройсмана. – М., 1998, с. 25.].

Пересказывая утверждение К. С. Станиславского и его студийной ученицы Л. Я. Гуревич о непроизвольности чувств, Л. С. Выгодский формулирует разницу между бытовыми и сценическими эмоциями. Последние очищены от всего лишнего, обобщены, лишены своего беспредметного характера, поэтому путь к вызыванию косвенных эмоций с помощью «манков» является более продуктивным, чем насильственное вызывание нужных чувств.

В 30–е годы, когда Л. С. Выгодский сформулировал свою социально-историческую и социально-культурную парадигматику искусства, начался процесс сужения проблемного поля психологических исследований и замедления теоретико-методологических разработок. Их возрождение последовало лишь в 70–е годы, когда была признана концепция Выгодского, и началось комплексное развитие его идей. Таким образом, Л. С. Выгодский наметил продуктивное изучение психологии художественного творчества, сущности искусства, основанного на двуединстве биологических и социальных компонентов, эмоциональных и рефлексивных подструктур.

Фундаментальный труд С. Л. Рубинштейна «Бытие и сознание» (1958 г.) знаменовал собой «период оттепели» и последовавший подъем психологической науки.

Работы Б. М. Теплова об индивидуальных различиях личности и о музыкальных способностях наметили стратегию нового качественного изучения психологии одаренности, развитую затем А. Г. Ковалевым, В. Н. Мясищевым, их учениками и последователями.




Научная и художественная картина мира как двуединство эмотивной и рефлексивной природы искусства


В конце 70-х годов начинается масштабное развертывание психологических исследований в области творчества: появляются солидные монографии и научные работы теоретического характера по проблемам мышления (А. В. Брушлинский, А. М. Матюшкин). Проводятся исследования и менее масштабного, но более частного характера по проблемам рефлексии (И. Н. Семенов, С. Ю. Степанов) и рефлексивных методов коррекции человеческого поведения, как в обычном состоянии сознания (Ю. М. Орлов), так и в измененных состояниях (А. В. Россохин, С. В. Славнов и др.). Нейрофизиологические работы по право- и лево-полушарному доминированию (Н. Н. Трауготт, Л. Я. Деглин и др.) стимулировали интерес к творчески-поисковой активности мозга, изучаемого многими специалистами в междисциплинарных аспектах. Были инициированы различные совещания, симпозиумы, «круглые столы»; начали свою работу проблемные и научно-исследовательские лаборатории по психологии творчества. В 1980 году в ЛГИТМиКе была открыта лаборатория психологии актерского творчества (Г. А. Товстоногов), и лаборатория педагогики и психологии творчества в ГИТИСе (А. Л. Гройсман). В это же время начала функционировать Комиссия комплексного изучения художественного творчества при научном совете по истории мировой культуры АН СССР (Б. С. Мейлах). Эта комиссия рассматривала актуальные проблемы с позиций междисциплинарного подхода. Ею были изучены как теоретические проблемы критериев диагностики художественных способностей, так и практические вопросы совершенствования практики отбора абитуриентов в художественно-творческие вузы, театральные и кино институты, консерватории и др. В работе комиссии принимали участие видные ученые (Б. Г. Ананьев, П. К. Анохин), писатели (С. А. Баруздин), режиссеры (С. А. Герасимов, Г. А. Товстоногов), актеры (С. Ю. Юрский, В. В. Васильев), композиторы (С. С. Слонимский), психологи (Д. Б. Богоявленская, Н. В. Рождественская), физиологи (В. С. Ротенберг, Е. Е. Колчин), и др.

В работах нейрофизиологов была показана, в частности, роль межполушарной асимметрии в абстрактно-логическом и пространственно-образном типе мышления. Преобладающее в литературе представление, согласно которому, основные отличия между двумя типами мышления сводятся к тому, что логическое мышление оперирует словесным материалом, а образное – образами, является результатом недоразумения. Основное различие между двумя типами мышления, по данным В. С. Ротенберга, определяется характером организации контекстуальной связи между словами и образами. Отличительной особенностью пространственно-образного правополушарного мышления является одномоментное установление многочисленных связей между предметами и явлениями; отдельные свойства образов и их грани могут вступать во взаимодействие друг с другом сразу в нескольких смысловых плоскостях, что и определяет многозначность образов в соответствующем контексте. Эта многозначность затрудняет не только выражение таких отношений в логически упорядоченной форме, но может даже препятствовать их осознанию. Вместо этого образное мышление обеспечивает непосредственность восприятия реальности и принятие ее такой, какой она является сама по себе. Таким образом, оба типа мышления отличаются друг от друга вовсе не качеством материала, которым они оперируют – они противоположны друг другу по принципу организации связей между элементами этого материала.

Задачей логико-вербального мышления является вычленение из всех реально существующих или потенциально возможных взаимодействий какого-то одного, наиболее существенного. Так формируется внутренне непротиворечивая модель мира, которую можно анализировать, а также достаточно точно и однозначно выразить в словах и других условных знаках, что создает большое удобство для общения. При этом за рамками данной модели остается все, что в нее не вписывается и не может быть логически организовано и представлено в дискретном виде. Напротив, задачей пространственно-образного мышления является отражение всех существенных взаимосвязей, то есть всего богатства реального мира. Однако это богатство плохо поддается жесткому структурированию, так что его трудно передать без существенных потерь с помощью обычного языка. Вот здесь и оказывается незаменим язык искусства.

Как ученые, так и искусствоведы признают, что образное мышление является менее дорогостоящим для индивида, чем логическое. Этим, по-видимому, объясняется то, что в ситуации стресса происходит переход именно к данному типу мышления, которое осуществляет и обеспечивает основную форму психологической защиты личности. Творческая деятельность, следовательно, служит защитой для здоровья субъекта не только потому, что является оптимальным способом реализации поисковой активности, но и потому, что создает условия для наиболее полного использования особенностей правополушарного мышления.

Можно предполагать, однако, что только у людей с хорошими творческими способностями организация образного контекста возможна при малых энергозатратах и при низком уровне церебральной активации. Людям с низкой творческой потенцией нужны большие усилия, чтобы преодолеть сформированные в процессе онтогенеза установки на жесткую упорядоченность и однозначность связей между предметами и явлениями. Для того, чтобы сформировать установки на логическое восприятие мира, требуется высокая активность церебральных систем, поскольку в детстве преимущество имеет именно невербальное мышление. Образное мышление является функционально более зрелым на ранних этапах онтогенеза. Но чем больше усилий в процессе воспитания приложено к тому, чтобы добиться доминирования логико-знакового мышления, тем больше усилий необходимо в дальнейшем для преодоления его ограниченности: людям с низкими творческими способностями нужна дополнительная церебральная активация для «раскрепощения» образного мышления.

Необходимо с ранних лет правильно строить воспитание и обучение детей, чтобы ориентировать их на развитие образного мышления, которое не должно быть сковано рассудочными рамками.

Таким образом, отечественная психология изначально выбрала путь комплексного исследования психологии художественного творчества, намеченный Л. С. Выготским в двуединстве биосоциальных, эмоционально-рефлексивных компонентов личности художника и его творчества.




2

Психологические механизмы творчества





Психодраматическая модель спонтанности и креативности


На сегодняшний день существуют две основные парадигмы психологического исследования механизмов творчества: психоаналитическая концепция и диалектико-материалистическая.

Той и другой концепциям противостоит система психодрамы Я. Л. Морено, который вначале был учеником З. Фрейда, а затем стал его конструктивным оппонентом.

«Когда я работал в психиатрической клинике венского университета, мне довелось побывать на одной из лекций доктора З. Фрейда. К тому времени Фрейд только что закончил свой анализ телепатического сновидения. Когда студенты столпились около него, он спросил меня, чем я занимаюсь: «Доктор Фрейд, – ответил я, – я начал там, где вы закончили. Вы работаете с людьми в искусственной обстановке вашего кабинета, я же встречаю их на улицах в их естественном окружении. Вы анализируете их сновидения и мечты, я пытаюсь сделать их смелыми, чтобы они могли мечтать снова.

Я учу людей играть Бога… Фрейд посмотрел на меня озадаченно и улыбнулся»[2 - Морено Я. Личное сообщение. 1964.].

Впоследствии их пути разошлись, и Морено стал самым ярым противником психоанализа, так как его больше интересовало сознательное в человеке и в творчестве, а не бессознательное.

Во-первых, говорил Морено, «одномерный аналитический диван надо заменить на трехмерное пространство сцены; во-вторых, психоанализ убивает мечты людей, я же с помощью психодрамы заставляю их мечтать по-новому; в-третьих, нет смысла с помощью психоанализа докапываться до темных глубин подсознания – от этого человек вторично заболевает неврозом, пугаясь темного подсознания прошлого. Надо покончить с психоанализом в пользу синтеза театрального пространства и сценического воображения. Я за будущую интегральную и групповую психотерапию» (Я. Морено, 1964)[3 - Морено Я. Первая психодраматическая семья. – М., 1964, с. 16–17.].

Создавая новые формы, новый порядок вещей, Морено побуждал к спонтанности и творчеству. Полагая, что невроз – обратный слепок с творчества, Морено разработал техники лечебного театра, способствовавшие нейтрализации невроза и пробуждению спонтанности и творческой устремленности. Будучи студентом, Морено нередко посещал суды. Возвращаясь домой, он со своими друзьями восстанавливал происшедшую драму и процесс судебного разбирательства. Морено играл все роли, в том числе, судьи и присяжных, и на основании этого предсказывал исход дела, объясняя, почему потерпит поражение адвокат, насколько убедителен свидетель и т. п. Так появились первые наброски двух техник будущей психодрамы: дублирование ролей и обмен ролями.

В «группах встреч» обсуждались психологические трудности в общении людей разного пола и вероисповедания, поощрялась техника, ставшая основой групповой психотерапии. Эта техника, по мнению Морено, нейтрализует психологические трудности, ослабляет Эго, подчеркивает значимость другого человека, и тогда значительность приобретает сама группа как единое целое.

Развивая психодраматические основы групповой психотерапии, Морено с 1918 года работает не только в Венском театре импровизации, но и в лагере для беженцев в Австрии и в Венгрии. Он следит за процессом, происходящим в больших группах, и предлагает свои методы решения социальных проблем, развивая психодраму до уровня социодрамы.

В спектаклях Венского театра импровизации он использует так называемый «синдром Барбары», предлагая новую психотехнику интегральной психотерапии взамен психоаналитической фрейдовской, оставаясь в то же время приверженцем фрейдовской трехслойной концепции личности: «Я, Сверх-Я, Оно».

Опираясь на теорию ролей Парсонса и других социологов, Морено разрабатывает свою концепцию психодраматического действия. Он предлагает заново проиграть ситуацию, вызывающую психологические затруднения, и приходит в выводу, что повторные проигрыши психодраматических сессий уменьшают драматизм переживаний, вызывая не только освобождение от психологической тяжести, но и появление смеха.

В 1921 году Морено покидает традиционную медицину и погружается в мир театра. Он ищет свой путь, ему хочется не только писать, но и действовать. Первого апреля 1921 года состоялась первая социодрама – «Метод интенсивного драматического действия, направленный на работу со взаимоотношениями между группами и с коллективными ценностями». В отличие от психодрамы, где главным является рост отдельного человека в группе с помощью группы, субъект социодрамы – это групповые ценности и предрассудки. Социодрама направлена на разрешение проблем, возникающих между членами отдельных подструктур внутри группы или между несколькими группами. Социодрама отличается и от аксиодрамы, где в центре внимания находятся культурные «консервы» и стереотипы отдельного человека, от которых ему следует освободиться.

В 1925 году Морено эмигрирует в Америку. Начинается второй этап развития психодрамы. В течение двадцати лет Морено создал и продуктивно развил систему психодрамы, объединяющую различные аспекты его философии и практики, добившись невероятного профессионального успеха во всем мире. Его музами являлись две женщины – Марианна Лорницо и Зерка Тэман, впоследствии – Морено. Эти женщины – одна в Австрии, другая в Америке, – были последовательно не только его женами, но и соратницами, оказывая поддержку в развитии его идей и всемерно вдохновляя его.

Дальнейшее развитие психодрамы было продолжено учениками и последователями Морено. В ней стало меньше противоречивости и эклектичности, появились классификационные признаки системы и четкая дирфференцированность, несмотря на сходство с такими подходами, как терапия фиксированной роли (Келли, 1955), обучение социальной модели (Бандура, 1971), гештальт-терапия (Перлз, 1973), группы встреч (Шутц, 1971), драма-терапия (Дженнингс, 1986) и другими методами, связанными с действиями. Хотя эти методы могут содержать один или несколько элементов психодрамы, ни один из них не включает в себя психодраматическую систему целиком. В качестве лечебного метода профессиональные психотерапевты применяют психодраму, чтобы помочь более или менее сложным клиентам. В противоположность этому, нетерапевтические методы психодрамы включают в себя «экспериментальную деятельность здоровых людей, которые участвуют в психодраме с целью личностного роста, обучения или по каким-нибудь другим причинам». Сложности в определении психодрамы возникают из-за того, что для нее важен спонтанный опыт, импровизационное действие и сходство с игрой. Это роднит психодраму не столько с лечебным театром, сколько с творческой креативностью и спонтанностью, характеризующих творческую деятельность и творческую личность. Исследователь психодрамы П. Келлерман дал ей такое определение: Психодрама – это метод психотерапии, в котором клиенты продолжают и завершают свои действия посредством театрализации, ролевой игры и драматического самовыражения.

Используются как вербальная, так и невербальная коммуникации, разыгрывается ряд сцен, изображающих воспоминания о специфических событиях прошлого, незавершенные ситуации, внутренние драмы, фантазии, сны, подготовку к предстоящим ситуациям с возможным риском непроизвольных проявлений психических состояний «здесь и теперь». Эти сцены либо приближены к реальным жизненным ситуациям, либо выводят наружу внутренние ментальные процессы. Используется множество техник, которые теперь классифицированы следующим образом: обмен ролями, дублирование ролей, зеркальная техника, конкретизация, максимизация и монолог. Обычная психодрама содержит следующие фазы: разогрев, сценическое действие, проработка, завершение и шеринг (обсуждение). В новом варианте психодрамы рассматриваются следующие факторы ее психодинамики:

1) контекст – человек, группа, семья, окружение;

2) фокус – личность, группа или тема психодрамы;

3) локализация – сцена, школа, клиника;

4) подход – на основе метода З. Фрейда, Я. Морено, А. Адлера, К. Роджерса;

5) теоретическая ориентация – психоаналитическая, бихевиористская, экзистенциальная, гуманистическая, психодраматическая;

6) терапевтическая цель – уменьшение симптомов, кризисное вмешательство, разрешение конфликта и личностные изменения;

7) терапевтическое вмешательство – директивное, поддерживающее, конфронтационное, реконструктивное, проявляющее и поясняющее;

8) главные механизмы терапевтических воздействий – высвобождение эмоций, когнитивный инсайт, межличностная обратная связь и поведенческое научение;

9) время и частота сессий – периодические, продолжающиеся, одиночные, марафон и сессии с ограничением времени; 10) учет характеристик участников психодрамы – возраст, пол, диагноз.



Хотя существует множество факторов, влияющих на процесс психодрамы, можно выделить несколько общих черт устоявшейся классической практики. Это – центрированность на протагонисте в терминах, наиболее подходящих времени и частоте сессий (когда?), пространственного окружения (где?), характеристик клиента (для кого?), характеристик терапевта (кем?), характеристик группы и вспомогательных лиц (с кем?).

Не только Морено, но и другие авторы (Лейтц, 1985) показали, что психодрама является методом урегулирования межличностных проблем людей, находящихся в пограничных состояниях (невротиков, психотиков, нарциссических пациентов и людей со сходными расстройствами). Психодрама помогает здоровому клиенту разрешить актуальные проблемы, невротику – раскрыть детские конфликты, психотику – вновь обрести реальность посредством осмысления конкретных действий, а нарциссическим клиентам – добиться улучшения посредством сепарации и индивидуации.

Психодрама является жизнеспособной альтернативой другим психотерапевтическим методам в достижении более адаптивного поведенческого стиля, в изменении антисоциального и других типов нежелательного поведения. Исследования ученых – последователей Морено – показали, что психодрама, используемая достаточно опытными профессионалами, осознающими ее возможности, может быть полезна как сама по себе, так и вместе с многочисленными методами психотерапии – будь то поведенческая, психоаналитическая или экзистенциально-гуманистическая психотерапия.

Большая заслуга принадлежит Морено в определении спонтанности и креативности как психологических механизмов развития художественного творчества.

Морено расширяет понятие спонтанности не только для художественного творчества, но и для достижения творческого состояния вообще «как ответа различной степени адекватности на ситуации различной степени новизны» (Морено, 1953). Это определение является откровенно бихевиористским, так как подчеркивает, что конечной целью психодраматического процесса является нормальное, адекватное и оптимально адаптивное поведение. В работах Бергсона (1928) и Пирса (1931), на которые часто ссылается Морено, концепция спонтанности рассматривается как экзистенциальный феномен. В экзистенциальной психодраме спонтанность определяется как свободный, немедленный, первый ответ, который не может быть измерен. Поведенческая психодрама ориентирована на четкие факты, на эксперименты с контролируемым исходом и на количественные методы изучения, а экзистенциальная – на качественные исследования, изучение психологических механизмов процессов и рассмотрение единичных случаев. Сам Морено, признавая сложность оценки психодрамы, изначально принял интегративную систему взаимосвязей количественных и качественных методик. Он писал, что существовало два мнения. Одни утверждали, что обычные стандарты надежности и значимости не представляются подходящими для психодрамы. Согласно второму мнению, современные методы оценки значимости вполне приемлемы. Эти два мнения не исключают одно другое. Два метода оценки (экзистенциальный и научный) можно сочетать.

Морено стремится к созданию интегральной психотерапии, он предпочитает соединять противоречия и отыскивать черты сходства, а не различия в противоположных концепциях.

Таким образом, Морено преодолевает односторонние подходы различных научных школ, осуждая бихевиоризм за то, что тот исключил из рассмотрения интроспекцию; психоанализ – за то, что он исключил феноменологию; экспериментальную психологию – за то, что она исключила данные человеческого опыта.

Вклад Морено в теорию и практику изучения психологических механизмов творчества заключался именно в интегративных усилиях его деятельности, способствовавших развитию не только психотерапевтических идей, но и театральной психотехнологии. Это отразилось, в частности, на усилении интереса режиссеров к «малым сценическим площадкам» и к практике «исповедального театра». Одновременно с этим происходит дальнейшая специализация психодраматических техник изучения механизмов творчества, в том числе, художественного.




Функциональные аспекты психодрамы


Психодраматист должен быть знающим и умелым профессионалом в таких областях, как психиатрия, социология, медицина, биология, антропология, педагогика и психология групп. Чтобы практиковать психодраму, нужно овладеть основными навыками индивидуального психотерапевта, театрального актера.

Все психодраматисты играют несколько специфических и иногда перекрывающихся ролей. Морено (1972) назвал их ролями аналитика, режиссера и терапевта-консультанта. Келлерман добавил к этим ролям еще роль группового лидера.

Аналитик-психодраматист – это сочувствующий слушатель, стремящийся различать личностные и межличностные явления. Первичная задача данной роли состоит в том, чтобы овладеть детальным пониманием чувств, мыслей, поведения и отношения участников с генетической, топографической, динамической, экономической, структурной, адаптивной и психологической точек зрения.

Как аналитик действия, психодраматист пытается объяснить поведение в настоящий момент – либо в контексте прошлого опыта (повторяющееся действие), либо в контексте противодействия, разрядки или коммуникативного действия. Умение эмпатически сопереживать – необходимое условие для исполнения роли аналитика в психодраме. Келлерман выделил пять стадий анализа действия в процессе получения психодраматистом знаний о протагонисте.

1. Психодраматист улавливает ту информацию, которую протагонист сообщает ему как вербально, так и невербально (объективное восприятие). Некоторые психодраматисты на данном этапе становятся «дублями» протагониста – процесс, называемый в НЛП «следованием». Критерий хорошего восприятия объекта заключается в ощущении ясности и точности; результатом является объективное знание протагониста.

2. Психодраматист эмоционально «сливается» с протагонистом, одновременно оставаясь самим собой. Для этого он должен овладеть отточенной интуицией и умением одновременно быть близким и отстраненным.

3. Психодраматист расшифровывает неявные сообщения и обнаруживает (отыскивает, находит) скрытые смыслы в том, что открыто выражается протагонистом. Необходимо читать между строк, чтобы понять, о чем не сказано в тексте.

4. Психодраматист сообщает протагонисту, что было им понято. Здесь нужна большая чуткость и разумный выбор момента, чтобы не высказать поспешных и незрелых выводов о протагонисте.

5. Психодраматист старается получить от протагониста подтверждение своего понимания, и, если понимание не вполне верно, психодраматист должен быть готов скорректировать его. При общении с протагонистом необходимо сохранять «сократическое неведение».



Постановщик-психодраматист создает красивый театр, придавая сессии эстетическую ценность. Согласно Морено (1972), психодраматисты – инженеры координации и постановки; они должны быть постоянно готовы к тому, чтобы использовать каждый ключ, предоставленный протагонистом, для создания драматического действа.

Психодраматист индуцирует спонтанность на сессии собственным энтузиазмом, воображением и желанием представить каждую сессию как новое приключение. Согласно М. Карп (1988), постановщик должен обладать истинным ощущением игры, веселья и свежести и воплощать как юмор жизни, так и ее пафос. Как драматург психодраматист направляет диалоги, создает и разрешает конфликт. Как скульптор – лепит пространство. Как дирижер оркестра – смешивает материал из многих источников. Психодраматист должен уметь сочетать метод Станиславского (эмоциональная вовлеченность и вхождение в образ) с брехтовским соблюдением дистанции и отстранения. Эти позиции отражают обе задачи психодраматиста как постановщика – переживание и наблюдение.

Как терапевты психодраматисты служат проводниками перемен, воздействуя на протагониста способами, облегчающими излечение. В качестве терапевтов психодраматисты проводят многочисленные интервенции, призванные облегчить страдания и продвинуть протагонистов еще на один шаг в их терапевтическом путешествии.

Они должны облегчать воспоминание и переживание сцен прошлого и сопровождающих их аффектов, уметь справляться с многочисленными сопротивлениями, постоянно возникающими в ходе психодраматического «исследования». Терапевтические интервенции – это сознательные акты влияния, рассчитанные на то, чтобы вызвать терапевтический (предупреждающий, стабилизирующий, восстанавливающий, развивающий, поддерживающий) импульс; они являются возможными ответами на то, что протагонист делает или говорит.

Невербальные интервенции включают, к примеру, терапевтическое использование физической дистанции, голоса, контакта глаз, позы или намеренного молчания с целью стимулирования работы воображения. Одной из самых сильных невербальных интервенций в психодраме является физическое прикосновение. Одна из труднейших задач, стоящих перед психодраматистом, состоит в том, чтобы найти оптимальную для прогресса протагониста физическую дистанцию.

К вербальным интервенциям, часто используемым в психодраме, относятся: конфронтация, прояснение, интерпретация, катарсис, принятие, суггестия, совет, обучение и самораскрытие.

Конфронтация создается путем утверждений, фокусирующих внимание протагониста на очевидных, центральных или важных моментах, которые должны подвергнуться дальнейшему исследованию. Например, входя в конфронтацию с каким-либо чувством протагониста, психодраматист приковывает внимание к этому чувству, прокладывает путь к дальнейшему анализу данного чувства. Конфронтацию можно также рассматривать как интервенцию, не позволяющую пациенту избегать неприятных тем и удерживающую его «на месте». Но конфронтацию можно использовать только в рамках безопасных и поддерживающих взаимоотношений, когда ощущение надежности усиливает способность протагониста переживать болезненные эмоции.

Прояснение достигается с помощью уточняющих вопросов о том, что было только что сообщено, и необходимо для получения более детального описания ситуации.

Интервенции – это вербальные объяснения, раскрывающие источник, историю или причину переживания, призванные создать для этого переживания «когнитивную рамку». В противоположность классическому психоанализу, который дает словесные интерпретации, психодрама вводит новые инсайты посредством дублирования, обмена ролями или других методов действия, подчеркивая таким образом постепенный процесс эволюции инсайта-в-действии.

Катарсис связан с усилиями психодраматиста, направленными на то, чтобы вызвать освобождение сдерживаемых чувств. Специфика функции катарсиса в психодраме состоит в том, что он служит не только для облегчения эмоционального отреагировния, но и для интеграции выражаемых чувств.

Принятие состоит в том, что психодраматист, независимо ни от каких обстоятельств, во время сессии проявляет положительное отношение к протагонисту. Это создает необходимую свободную атмосферу, в которой протагонист может выразить себя, не боясь критики и осуждения.

Суггестия – это наведение у протагониста измененного состояния сознания; суггестия может вызвать род транса, похожий на тот, который возникает при гипнозе. Суггестия используется для пробуждения воспоминаний, фантазий, мечтаний и как приглашение к регрессии в более ранние состояния.

Совет и обучение являются дидактическими инструкциями, дающими протагонисту информацию или руководство. Стараясь усилить желательное и ослабить нежелательное поведение, психодраматист использует скорее похвалу и одобрение, чем негативную критику и осуждение.

Самораскрытие происходит, когда психодраматист делится своими переживаниями, которые он испытывает в данный момент, или прошлым опытом, чувствами и мыслями. Позиция «прозрачности», занимаемая многими психодраматистами, оттеняет как реальные, так и связанные с переносом аспекты взаимодействия клиента и терапевта.

Умелое направление эмоциональных, интеллектуальных и адаптивных ресурсов протагониста в благоприятном, разумном направлении является необходимой составляющей работы психодраматиста.

Психодраматист как групповой лидер управляет групповыми процессами с целью создания конструктивного рабочего климата (Bion, 1961) и структуры социальной поддержки в группе. Согласно Морено, постановщик – это воплощенный символ сбалансированного действия, оркестровки, интегрирования, синтеза, единения всех участников в группе. Психодраматист должен уметь:

1) организовать групповую структуру (время, состав, место встречи и процедуру оплаты);

2) установить групповые нормы относительно, например, конфиденциальности, принятия решений, физического контакта, социального взаимодействия вне группы и межличностной ответственности;

3) добиться групповой сплоченности, регулировать уровень напряжения и поддерживать интерес к целям группы;

4) поощрять всех членов группы к активному участию, облегчать взаимодействие и коммуникацию между ними, прояснять возникающие отношения путем использования методов психодраматического действия или вербальных интерпретаций;

5) устранять препятствия в развитии групповой атмосферы сотрудничества (например, справляться с конкуренцией в группе таким образом, чтобы для членов группы это было корректирующим обучением).



Каков идеальный тип ведущего группы в психодраме? М. Либерман перечисляет четыре функции лидерства: эмоциональная стимуляция, забота, придание смысла и исполнительская деятельность.

Из этих аспектов деятельности можно вывести несколько стилей психодраматического лидерства: Источник энергии, Источник благ, Социальный инженер, Непредвзятый, Попуститель и Менеджер. Идеальный тип группового лидера в психодраме – это человек, нашедший оптимальное равновесие между четырьмя ролями психодраматиста и собственной личностью, который способен менять стиль лидерства в зависимости от требований конкретной ситуации.

Психодраматист, как танцор, или «ведет» протагониста, или следует за ним. Он начинает действие с уверенностью, направляет его со знанием цели и назначения. Следуя за протагонистом, психодраматист внимателен к протагонисту и позволяет ему принимать решения и направлять процесс. Есть, однако, еще и третья, идеальная позиция лидерства в психодраме, когда психодраматист и протагонист работают как настоящая команда, с равным статусом, вместе принимая решения и вступая во взаимоотношения «беру и отдаю». C точки зрения этой идеальной позиции, психодраматисты должны быть внимательны к чувствам протагонистов, время от времени твердо и в позитивном духе настаивая на осуществлении критически важных действий. По выражению Г. Лейтц (1974), «психодрама действительно оказывает терапевтическое действие только тогда, когда постановщик «качается на одних качелях с протагонистом».



Советы лидерам:

1. Лидерство должно быть основано не только на иррациональных личностных свойствах (таких, как демагогические способности), но и на рациональной (профессиональной) компетентности.

2. Лидеры должны стремиться к уменьшению неравенства между ними и клиентом и не усиливать своей власти.

3. Лидерство должно регулярно подвергаться оценке и критике.

4. Лидеры должны уважать временную потребность своих последователей идеализировать и быть зависимыми.

5. Лидеры должны уметь преодолевать чувство разочарования, возникающее у индивидуумов и групп, когда их потребность в зависимости не получает удовлетворения.

6. Лидеры должны быть способны адекватно оценивать свои достоинства и недостатки и не обольщаться властью, им приписываемой.




3

Психические составляющие творческого процесса актера





Ощущения



Сущность ощущений

Ощущениями называются процессы отражения отдельных свойств предметов реального мира, непосредственно воздействующих на наши органы чувств. Ощущения являются первичной формой познания. На основе этих элементарных психических процессов строятся более сложные, – восприятия, представления, память, мышление, так или иначе связанные с ощущениями. Для возникновения ощущений необходим объект, действующий на наши анализаторы (воспринимающие аппараты).

Ощущения по своему происхождению и содержанию объективны, но по своей форме субъективны и зависят как от социальных структур личности (мотивов, направленности, профессионального опыта и знаний), так и от биологических особенностей, например, от степени развития сенсорных систем.

В анализаторах различают экстерорецепторы, анализирующие сигналы, поступающие из внешнего мира (зрительный, кожный, слуховой, обонятельный), и интерорецепторы, анализирующие внутреннюю информацию

(голод, жажда, равновесие, движение, состояние внутренних органов и т. д.).

Основным источником информации для зрительной системы, собирающего свыше 80 % информации внешнего мира, является глаз – орган зрительных ощущений, к которым относятся ощущения цвета и света. Ощущаемые нами цвета делятся на хроматические (например, цвета радуги: красный, оранжевый, желтый, зеленый, голубой. синий, фиолетовый) и ахроматические (белый, черный, серый). Цветовой тон, содержащий около 150 переходов, зависит от длины действующей на глаз световой волны.

Слуховая система дифференцирует слуховые ощущения. Ощущения звуков делятся на музыкальные и шумовые. Музыкальные звуки бывают простыми и сложными, состоящими из нескольких тонов. Один из этих тонов является основным, определяющим силу и высоту звука, другой – сопутствующим (обертон), определяющим своеобразие (тембр) звука. Музыкальные звуки образуются благодаря периодическим ритмическим колебаниям звуковых волн, а шумы – в результате нерегулярных колебаний.

Возможны случаи возбуждения слуховых ощущений зрительными, и наоборот.

Такое содружество индуцируемых ощущений разных сенсорных систем называется синестезией. Синестезия встречается у 12 % людей, «цветной слух» – у 4 %. Под «цветным слухом» понимается такой феномен, при котором звуковое ощущение (шум, тон, музыкальный аккорд) вызывает зрительный образ, световое или цветовое представление. Некоторые музыканты обладали ярко выраженным «цветным слухом» (А. Н. Скрябин, Н. А. Римский-Корсаков).

Большое значение, особенно в исполнительской деятельности человека, имеет развитие кинестетического, или двигательного, анализатора. Кинестетические ощущения вызываются раздражением нервных окончаний, заложенных в мышцах, суставах, связках и костях, а также возникающих в результате перемещения тела в пространстве, и обеспечивают организм необходимой информацией для осуществления координированных и сложных двигательных актов исполнителя, например, танцовщика.

К кожным ощущениям относятся осязательные, или тактильные (ощущения прикосновения, шероховатости или гладкости) и температурные. Рецепторы кожных ощущений расположены в коже и наружных слизистых оболочках.

Органом вкусовых ощущений, дающих человеку ощущение сладкого, горького, кислого, соленого, является поверхность языка и мягкая часть неба.

Обонятельные ощущения у человека тесно связаны со вкусовыми и подавлены, в отличие от животных, высокоразвитым зрением и слухом. Специальных вибрационных рецепторов у человека не обнаружено, хотя существуют вибрационные ощущения, промежуточные между слуховыми и кожными, но возникающие в результате отражения колебаний порядка 15–1500 Герц не ухом, а костью. Функционально-компенсаторное значение имеет вибрационная чувствительность в жизни лиц с аномальной и дефектной чувствительностью (глухих, слепоглухих). Существует неосознаваемое зрячими людьми, но свойственное слепым своеобразное ощущение восприятия препятствий, которое сродни локационно-слуховой чувствительности летучих мышей. Статическая, или гравитационная, чувствительность отражает положение в пространстве и связана с работой вестибулярной и зрительной систем. Состояние невесомости, например, может сопровождаться изменением работы зрительной системы (предметы расплываются или меняются в масштабе), вестибулярного аппарата, сдвигающего эмоциональное восприятие действительности (страх от падения, сменяемый чувством безмятежного счастья). Опыт космической и медицинском психологии показывает большое значение психорегулирующей тренировки в преодолении извращенной гравитации.


Качества ощущений

Степень чувствительности зависит от глубины интереса личности воспринимающего; внимание к объекту обычно увеличивает и остроту восприятия художником заинтересовавшего его объекта или явления.

Подструктура профессионального опыта личности также весьма значима. Известно, какой высокой степени чувствительности к малейшим изменениям звуков достигают музыканты. Художники различают в 10–15 раз больше оттенков цветов, чем лица, не связанные с живописью.

Приспособление органов ощущений к действующим на них раздражителям называется адаптацией. Положительной адаптацией называется увеличение чувствительности при слабом действии раздражителя, отрицательной – уменьшение чувствительности при действии сильных раздражителей. При переходе от света к темноте происходит темновая адаптация, а при обратном переходе – от темноты к свету – световая адаптация. Хуже человек адаптируется к слуховым и болевым раздражителям. В процессе человеческой деятельности происходит совершенствование ощущений, развитие органов чувств и связанных с ними восприятий.




Восприятие



Сущность восприятия

Восприятия, как и ощущения, относятся к познавательным психическим процессам, но они являются более сложными по характеру отражаемой действительности, ибо отражают предметы и явления в совокупности их различных свойств, в целостности. Если ощущения обладают локальностью и мономодальностью отражаемого, то результатом элементарных процессов восприятия является прочтение целостного отражаемого образа.

Достаточно, например, посмотреть на три точки, чтобы обобщить воспринимаемое в единый треугольник. Поэтому восприятие нельзя свести к механической сумме ощущений, оно обладает полимодальностью и связано с разными свойствами объектов, а также с другими психическими процессами, прежде всего с памятью и мышлением, и опирается на прежний опыт личности. В состав воспринимаемого могут входить также представления, созданные воображением, что важно для психологии творческого труда художника. Воспринимая тот или иной предмет, мы хотя бы мысленно называем его, то есть, классифицируя, причисляем его к той или иной группе понятий. Следовательно, в восприятии могут быть задействованы механизмы мышления и речи.

Связь восприятия с вниманием и памятью отражается и в самом делении этих психических процессов на непроизвольные, вызываемые самими воспринимаемыми объектами, и произвольные, требующие определенных усилий. Систематическое и длительное произвольное восприятие называется наблюдением, а способность к систематическому длительному запрограммированному восприятию – наблюдательностью. Наблюдение дает художнику хороший результат, но оно должно исходить из какой-то поставленной цели и определенной художественной задачи. Поэтому основой успешного наблюдения является ясность поставленной художественной задачи. Не менее важна и подготовленность наблюдения. Даже многоопытный актер, отыскивая в окружающих явлениях и объектах все, что связано с изображаемым им персонажем, собирает необходимые материалы о личности героя, пополняет свои знания о нем.

Высокая активность мышления – осмысленность наблюдаемых фактов – следующий фактор наблюдательности. Наконец, планомерность, и систематичность не дают возможности упустить важные детали в ходе наблюдения.

В результате описанных условий может сформироваться творческая наблюдательность, характерной чертой которой является способность замечать в предметах и явлениях малозаметные, но весьма существенные, типичные признаки объекта или явления.

По И. П. Павлову, физиологическим механизмом восприятия является образ системы временных связей, вызываемых совокупным действием предметов, зависящих не от вида каждого раздражителя, а от своеобразия их связей, «рефлекса на отношение». Данные современной нейрофизиологии подчеркивают активный избирательный характер восприятии, в формировании которых участвуют так называемые «акцепторы действия» (аппараты контроля и сличения программ и ожидаемых результатов) и механизм антиципации («предвосхищение»), обуславливающие коррекцию обратных связей, привносящих регулирующий эффект в любую деятельность (П. К. Анохин, Н. А. Бернштейн).

В отличие от ощущений, восприятие обеспечивается интегральной деятельностью нескольких анализаторов, хотя один из них является ведущим. Восприятие аудиовизуальных средств информации (кинофильм, цветомузыкальная программа и т. п.) происходит при интенсивной мобилизации нескольких анализаторов.


Виды восприятия

Виды восприятия зависят от преобладания того или иного вида анализаторов, включенных в отражательный процесс.

Например, зрительное восприятие преобладает при осмотре выставки, слуховое – при прослушивании музыкального произведения. Восприятие классифицируется также и по видам самих воспринимаемых объектов. В этом случае говорят о восприятии пространства, времени, движения или человека человеком («социальная перцепция»).

Под восприятием пространства подразумевается восприятие форм предметов, их пространственных величин и отношений во всех трех измерениях.

Восприятие времени отражает длительность и последовательность явления или события, зависящих от смены психических процессов, например, время, заполненное малоинтересными событиями, кажется нам более длительным, а смена разнообразных и приятных событий воспринимается скоротечно («счастливые часов не наблюдают»). Негативные эмоции связаны с замедлением времени. Михаил Чехов писал, например, что смерть человека надо изображать как замедление и исчезновение чувства времени: «Актер, играющий смерть, должен в этом месте так построить ритмический и метрический рисунок своей роли, чтобы публика, следя за ним, чувствовала замедление времени и незаметно пришла к той точке, где замедленный темп как бы на минуту останавливается. И эта остановка дает впечатление смерти»[4 - Чехов М. Путь актера. – Л., Академия, 1928, с. 75.].

Развернутое во времени изменение местоположения предмета вызывает восприятие движения. Различают восприятие относительного и абсолютного движения. Относительным движением называется такое, при котором одновременно воспринимается и движущий предмет, и неподвижная точка, мимо которой он движется. Об абсолютном движении говорят тогда, когда движущийся предмет воспринимается изолированно от других, например, в полном покое.

Восприятие обладает избирательностью, целостностью и предметностью, так называемой константностью предмета. Иногда предметы воспринимаются в неправильном, искаженном виде. Иллюзии, часто имеют место при восприятии геометрических предметов (см. рисунок 1). Нормальными являются также иллюзии фигуры и фона, где объект воспринимается то как фон, то как фигура.

Кроме нормальных иллюзий, бывают случайные, когда, например, человек, находящийся в состоянии жажды, принимает освещенную местность за озеро. Иллюзии надо отличать от галлюцинаций – патологических психических процессов.






Рис. 1. Иллюзии восприятия

А – одинаковые по величине линии кажутся разновеликими. Иллюзия создается различной направленностью «стрелок»;

Б – Линии верхней фигуры кажутся меньше из-за двояковогнутых сторон;

В – средние кружки одинаковы по размерам, но кажутся разными вследствие разновеликого обрамления



Как показал А. Р. Лурия, иллюзия зависит от условий жизни и общественно-исторической практики, в которых живет население данной культуры. Например, иллюзия, обычная для европейцев, живущих в условиях цивилизации в «прямоугольной» зрительной среде, почти отсутствует у африканцев, живущих в округлых хижинах. Не от расовых, а от социальных условий зависит иллюзия трапециевидного окна у зулусов, живущих в городе (64 % случаев), встречающаяся очень редко (14 %) у зулусов, живущих в деревне.

Гештальтпсихология (гештальт – образ), как направление структурализма, приписывает восприятию способность преобразовывать действие материальных раздражителей внешней среды, идеально реконструировать внешний мир, реализовывать формотворческие новообразования. Таким образом, восприятие отрывается о внешнего мира, замыкается в субъекте, лишается предметной детерминированности и сводится к сенсорной активности. С позиции теории отражения, предметность восприятия раскрывается как объективное качество, детерминированное особенностями воздействия предметов внешнего мира.

Восприятие может развиваться в процессе обучения и профессиональной творческой деятельности человека. Средства психорегуляции и психологическая тренировка могут способствовать развитию и укреплению способности сосредотачиваться на воспринимаемых объектах или выработать более точное восприятие, например, времени, путем психогигиенизации режима труда и воспитания «рефлекса на время».




Память



Определение памяти

Память – это психические процессы, которые представляют собой следовое отражение прошлого опыта и жизнедеятельности личности, характеризующееся запоминанием, сохранением и последующим воспроизведением воспринимаемого переживаемого и сделанного. Память связана с индивидуальными психическими свойствами личности. Однако имеется тесная взаимосвязь мнемонических процессов с другими подструктурами, например, с опытом, знаниями, навыками и умениями, ибо память способствует их расширению, углублению и обогащению.

Творческая личность проявляется в своеобразии запечатления в памяти явлений окружающей действительности. Наблюдательность, внимание и воображение невозможно без запаса представлений, преобразуемых художественной деятельностью творца.


Процессы памяти

Любое проявление памяти требует запоминания, то есть запечатления воспринятого, затем сохранения, узнавания запомненного и воспроизведения.

Узнавание – это проявление памяти в ходе одновременно протекающего повторного восприятия. Воспроизведение – это проявление памяти без непосредственного повторного воздействия какого – либо объекта. Запоминание – начальный этап процесса памяти. Оно может осуществляться путем многократного стереотипного повторения материала (механический тип запоминания). Чем ближе процесс запоминания к мышлению, тем лучше запоминается материал. Такое запоминание называют смысловым, ибо в нем ведущее значение придается логическому строю мысли. Комплексные приемы запоминания нужны при запоминании наизусть по смыслу и являются основой выучивания текста роли. Здесь используется и смысловое запоминание, и ассоциативное, и неоднократное повторение текста. Однако ведущее значение имеет логика развития образа, подчиняющая себе «дословное» запоминание.

Для творческой личности необходима такая характеристика, как продуктивность памяти, которая определяется объемом памяти, быстротой запоминания, точностью воспроизведения запомненного, длительностью сохранения информации, готовностью памяти извлекать и легко воспроизводить необходимые в данный момент сведения. Продуктивность памяти зависит от состояния самого субъекта, его мотивации, установки на запоминание, индивидуальных свойств его памяти, состояния работоспособности в данный момент, а также от объективных причин – обстановки, в которой происходит запоминание, количества материала, наглядности, его осмысленности и способа подачи информации.

Запоминание может протекать в виде запечатления – прочного и точного сохранения увиденного или услышанного в результате однократного восприятия предъявленного материала.

Механизмы импринтинга (запечатления) лежат и в основе так называемой иконической памяти. Под ней подразумевается сохранение информации в виде копии (иконы) реальной действительности. Хотя время ее хранения ограничивается миллисекундами, его достаточно для извлечения информации, нужной для решения творческих задач. Иногда отсроченное воспроизведение оказывается более полным, чем воспроизведение сразу же после заучивания или запечатления: такое явление называется реминисценцией.

Имеются предположения о сходстве механизмов запечатления и воспроизведения информации мозгом с принципами реализации оптических процессов голографии, основанной на явлениях интерференции (смешивания, наслоения) некоторых структур. Так, Л. П. Гримак пишет: «Хорошо известные в психологии ассоциативные закономерности функционирования памяти хорошо согласуются с возможностью ассоциативного считывания голограмм. Именно такая организация памяти обеспечивает возможность быстрого извлечения содержащейся в ней нужной информации не путем перебора всего содержимого, а за счет использования тех связей между хранимыми образами, которые формируются при запоминании»[5 - Гримак Л. П. Моделирование состояний человека в гипнозе. – М., Наука, 1978, с. 54.].

Память развивается в процессе человеческой деятельности, и основной ее формой является произвольное запоминание, требующее волевых намерений. Но и без специальных целей и волевых усилий может происходить сохранение в памяти многократно воспринимавшейся информации. Это так называемое непроизвольное запоминание (П. И. Зинченко). Например, в системе болгарского психогигиениста Г. Лозанова установка специально сдвигается на непроизвольное внимание («слушайте музыку, а не текст»), что повышает эффективность обучения, приводя к так называемой гипермнезии («сверхзапоминанию»). Экспериментально также была доказана непроизвольность запоминания незавершенных действий, запоминавшихся лучше завершенных (так называемый «эффект Б. В. Зейгарник»).

Существуют различные приемы запоминания, называемые мнемотехникой. А. Р. Лурия в «Маленькой книжке о большой памяти» разбирает особенности памяти специалиста в этой области Шершевского, пользовавшегося, в частности, приемом «привязывания» информации, нуждавшейся в запоминании, к прекрасно знакомым ему объектам.


Виды памяти

Различают отдельные виды памяти: словесно-логическую, образную и эмоциональную (см. рисунок 2).

Виды памяти связаны с индивидуальными психологическими свойствами и характеризуют личность творца. Наиболее важна для творческого человека так называемая образная память, заключающаяся в запечатлении и последующем воссоздании представления ранее воспринятых объектов. Поэтому образную, различающуюся по анализаторам зрительную, слуховую, моторную и т. д., память иногда называют памятью представления. Физиологической основой представления является оживление (актуализация) следов ранее возникавших чувственных образов. Представления – самостоятельные психические образования, непроецируемые вовне, чем и отличаются от психопатологических явлений, – формальных психических расстройств (галлюцинаций), при которых больной проецирует вовне образ, возникший в его сознании, и воспринимает его как реально существующий.






Рис. 2



Представления – это образы предметов и явлений, не воздействующие в данный момент на органы чувств, поэтому они характеризуют степень запечатления этих субъективных слепков объективного мира художников. В зависимости от художественных особенностей творческой личности, представления индивидуальны и по-разному передают образы ранее воспринятых объектов или явлений. Представления проявляются не столько в количественном выражении большей или меньшей точности воспроизведения, сколько в содержании отбора художественно преломленных объектов окружающей действительности.

Для этого художник должен научиться вникать в сущность наблюдаемого явления, замечать и фиксировать наблюдаемое, давать ему эмоциональную и содержательную оценку. Наблюдая и изучая жизнь, актер, например, начинает воспитывать у себя способность живо и ярко воспроизводить пережитое. С каждым разом процесс воспроизведения удается ему легче, не требуя целеполагающих усилий, а как бы непроизвольно. Таким образом, наглядно-образная память художника тренируется и развивается в самом процессе добывания и освоения творческого материала жизни.

Представления – это обобщенные образы предметов и явлений, ступени перехода от ощущения к мысли, от конкретного к абстрактному, от чувственного к логическому. В зависимости от преобладания чувственных анализаторов, преимущественно задействованных в образовании представления, различают зрительные, слуховые, двигательные, осязательные, обонятельные и прочие виды представлений.

Подобно представлениям, память классифицируется соответственно на зрительную, слуховую, двигательную, обонятельную, вкусовую и т. д.

С одного прослушивания, например, В. А. Моцарт, А. К. Глазунов, С. В. Рахманинов могли безошибочно воспроизвести сложные музыкальные произведения. Г. Доре мог точно нарисовать детали увиденной однажды фотографии. Изумительной зрительной памятью обладали русские художники И. К. Айвазовский, Ф. А. Васильев, И. И. Левитан, М. А. Врубель и др.

Люди с преобладанием слуховой памяти предпочитают услышать информацию. Они лучше усваивают материал не тогда, когда записывают, а когда слушают, ибо при включении зрительного анализатора происходит торможение слухового, и наоборот. Двигательная память необходима любому актеру – исполнителю, особенно танцору, для освоения сложных динамических вариаций и активизации кинетического анализатора, а также пианисту при разучивании произведения и чтении нот «с листа».

Эффект синестезии может проявляться в том, что в памяти, например, при восприятии зрительной информации, оживляются «энграммы» (следы) звукового ряда, способствующие припоминанию информации. У лиц со словесно-логическим типом памяти появляются общие представления о содержании услышанного или прочитанного с определенными смысловыми блок-схемами, способствующими сохранению цепочки ассоциаций.

Очень важна для художника эмоциональная память, заключающаяся в запоминании, воспроизведении и узнавании эмоций и чувств. Для актера особое значение эмоциональной памяти заключается в том, что она позволяет ему каждый раз по собственной воле воспроизводить необходимые эмоции и чувства действующего лица и переживать их заново, Толчком для проявления эмоциональной памяти являются воспоминания о каких-либо событиях, сопровождающихся переживанием. Наряду с оживлением события в памяти, восстанавливается и связанное с ним чувство – «эхо чувств». Эмоциональная память является могучим стимулом сценических эмоций, вызывающих большой эмоциональный подъем и творческое удовлетворение.


Эмоциональная память актера

Особенности памяти человека могут изменяться в зависимости от характера его деятельности, воспитания и обучения. Творческому человеку следует стремиться к разносторонности памяти. Совершенствуя ее, надо использовать как зрительные представления в процессе запоминания и воспроизведения информации, так и развивать память, опирающуюся на слуховые и двигательные раздражители и каналы, а также использовать психологические способы оптимизации мнемонических процессов.

Природные задатки памяти разнообразны. Особую роль в деятельности актера играет эмоциональная память. «Сила эмоциональной памяти имеет большое значение в нашем деле. Чем она сильнее, острее и точнее, тем ярче и полнее творческое переживание. Слабая эмоциональная память вызывает едва ощутимые, призрачные чувствования. Они не пригодны для сцены, так как мало заразительны, мало заметны, мало доходят до зрительного зала», – указывает К. С. Станиславский[6 - Станиславский К. С. Собр. соч. – М., Искусство, 1954, т. 2, с. 238.].

Эмоциональная память поддается воспитанию и тренировке. Актер, запоминая градации эмоциональных ощущений, черпает из жизни целый ряд переходных психических состояний, определяющих ту или иную гамму разнообразнейших оттенков самочувствия. Частичной эмоциональной памятью называется та, которая вырабатывается у актеров, эксплуатирующих только наиболее отзывчивую и возбудимую часть своей памяти. Использование режиссерами такого типа актеров лишь на ограниченном участке их творческих возможностей, например, в «амплуа любовников», занижает их творческий потенциал.

Для расширения диапазона эмоциональной памяти необходимы тренировка наблюдательности и припоминание тех условий, в которых возникает чувство. Эмоциональные предпосылки зарождения чувств способны пробудить эмоциональную память. Такие возбудители названы К. С. Станиславским «манками»: «Артист должен уметь непосредственно откликаться на манки (возбудители) и владеть ими, как виртуоз клавишами рояля. Надо знать, что чем вызывается, на какого «живца» что клюнет. Надо быть, так сказать, садовником в своей душе, который знает, из каких семян что вырастет. Нельзя пренебрегать ни одним предметом, ни одним возбудителем эмоциональной памяти»[7 - Станиславский К. С. Собр. соч. – М., Искусство, 1954, т. 2, с. 245.].

Штамп мешает пробуждению эмоциональной памяти, ибо заимствуется не из жизни, способствующей рождению эмоций и чувств, а «из театральных актерских воспоминаний».

Психологическая тренировка эмоциональной памяти заключается, прежде всего, в собирании жизненных впечатлений для фиксации их различными способами, развитии отзывчивости и ее легкой возбудимости. Этому способствуют практические занятия по тренингу актерской психотехники. В. И. Немирович-Данченко советовал с этой целью вести записные книжки.


Психологические способы оптимизации мнемических процессов

Существуют следующие мнемонические способы и приемы:

1. Логические средства оптимизации процессов запоминания. Включаемые в них логические способы оптимизации памяти, приемы логического вывода, использования аналогий, построения доказательств иногда используются и творческими людьми в их работе. Если материал, например, текст роли, плохо организован, то выстраивание модели ситуаций или единой системы поступков действующего лица не позволяет лучше запомнить эту информацию. Логические приемы надо «окрашивать» каким-то чувственным обстоятельством. Намеренно сгущая краски, мы видим обстоятельства либо в «черном», либо, наоборот, в «розовом цвете».

2. Нелогические, или абсурдные, приемы создания контрастного фона, парадоксального выражения информации, запоминания через забывание часто приемлемы в художественной деятельности. К тому, что нужно запомнить, нередко подыскивается что-то прямо противоположное, или абсурдное, и это обостряет мнемонические процессы, приводя к сверхзапоминанию (гипермнезии).

3. Метафорические приемы запоминания близки к вышеуказанным абсурдным способам запоминания. Только здесь большее значение приобретают приемы чисто художественного изображения материала с использованием представления, воображения, эмоциональных компонентов памяти, когда художник оживляет информацию конкретными событиями, примерами, либо преображает ее вымышленными ситуациями и образным рядом.

4 Изображение информации графическим способом, либо кодирование ее другим языком с использованием пометок на полях, выделения нужной информации с помощью символического, знакового оформления текста.

5 Перевоплощение в объект запоминания предполагает наличие эмпатического потенциала творческой личности. Ф. Г. Раневская, например, говорила: «Я не учу слова роли… я запоминаю роль, когда уже живу жизнью человека, которого буду играть, и знаю о нем все, что может знать один человек о другом».

6. Аутогенная тренировка предполагает психическую саморегуляцию, направленную на самовнушение хороших мнестических процессов. Неуверенность в себе, в собственной памяти, самоуничижение снижают эффективность мнемического процесса.





Конец ознакомительного фрагмента. Получить полную версию книги.


Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/aleksey-groysman/osnovy-psihologii-hudozhestvennogo-tvorchestva/) на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.



notes


Примечания





1


Хрестоматия по психологии художественного творчества / Под ред. А. Л. Гройсмана. – М., 1998, с. 25.




2


Морено Я. Личное сообщение. 1964.




3


Морено Я. Первая психодраматическая семья. – М., 1964, с. 16–17.




4


Чехов М. Путь актера. – Л., Академия, 1928, с. 75.




5


Гримак Л. П. Моделирование состояний человека в гипнозе. – М., Наука, 1978, с. 54.




6


Станиславский К. С. Собр. соч. – М., Искусство, 1954, т. 2, с. 238.




7


Станиславский К. С. Собр. соч. – М., Искусство, 1954, т. 2, с. 245.



Если текст книги отсутствует, перейдите по ссылке

Возможные причины отсутствия книги:
1. Книга снята с продаж по просьбе правообладателя
2. Книга ещё не поступила в продажу и пока недоступна для чтения